Неточные совпадения
Но Прыщ был совершенно искренен в
своих заявлениях и твердо решился следовать по избранному
пути. Прекратив все дела, он
ходил по гостям, принимал обеды и балы и даже завел стаю борзых и гончих собак, с которыми травил на городском выгоне зайцев, лисиц, а однажды заполевал [Заполева́ть — добыть на охоте.] очень хорошенькую мещаночку. Не без иронии отзывался он о
своем предместнике, томившемся в то время в заточении.
Но мы стали говорить довольно громко, позабыв, что герой наш, спавший во все время рассказа его повести, уже проснулся и легко может услышать так часто повторяемую
свою фамилию. Он же человек обидчивый и недоволен, если о нем изъясняются неуважительно. Читателю сполагоря, рассердится ли на него Чичиков или нет, но что до автора, то он ни в каком случае не должен ссориться с
своим героем: еще не мало
пути и дороги придется им
пройти вдвоем рука в руку; две большие части впереди — это не безделица.
Клим получил наконец аттестат зрелости и собирался ехать в Петербург, когда на его
пути снова встала Маргарита. Туманным вечером он шел к Томилину прощаться, и вдруг с крыльца неприглядного купеческого дома
сошла на панель женщина, — он тотчас признал в ней Маргариту. Встреча не удивила его, он понял, что должен был встретить швейку, он ждал этой случайной встречи, но радость
свою он, конечно, скрыл.
— Да, темно на дворе, — скажет она. — Вот, Бог даст, как дождемся Святок, приедут погостить
свои, ужо будет повеселее, и не видно, как будут
проходить вечера. Вот если б Маланья Петровна приехала, уж тут было бы проказ-то! Чего она не затеет! И олово лить, и воск топить, и за ворота бегать; девок у меня всех с
пути собьет. Затеет игры разные… такая право!
«Сохрани вас Боже! — закричал один бывалый человек, — жизнь проклянете! Я десять раз ездил по этой дороге и знаю этот
путь как
свои пять пальцев. И полверсты не проедете, бросите. Вообразите, грязь, брод; передняя лошадь ушла по пояс в воду, а задняя еще не
сошла с пригорка, или наоборот. Не то так передняя вскакивает на мост, а задняя задерживает: вы-то в каком положении в это время? Между тем придется ехать по ущельям, по лесу, по тропинкам, где качка не
пройдет. Мученье!»
Он поднял ружье и стал целиться, но в это время тигр перестал реветь и шагом пошел на увал в кусты. Надо было воздержаться от выстрела, но Дерсу не сделал этого. В тот момент, когда тигр был уже на вершине увала, Дерсу спустил курок. Тигр бросился в заросли. После этого Дерсу продолжал
свой путь. Дня через четыре ему случилось возвращаться той же дорогой.
Проходя около увала, он увидел на дереве трех ворон, из которых одна чистила нос о ветку.
Солнце
прошло по небу уже большую часть
своего пути, когда стрелки втащили на перевал последнюю нарту.
Глядя на какой-нибудь невзрачный, старинной архитектуры дом в узком, темном переулке, трудно представить себе, сколько в продолжение ста лет
сошло по стоптанным каменным ступенькам его лестницы молодых парней с котомкой за плечами, с всевозможными сувенирами из волос и сорванных цветов в котомке, благословляемых на
путь слезами матери и сестер… и пошли в мир, оставленные на одни
свои силы, и сделались известными мужами науки, знаменитыми докторами, натуралистами, литераторами.
Даже из прислуги он ни с кем в разговоры не вступал, хотя ему почти вся дворня была родня. Иногда,
проходя мимо кого-нибудь, вдруг остановится, словно вспомнить о чем-то хочет, но не вспомнит, вымолвит: «Здорово, тетка!» — и продолжает
путь дальше. Впрочем, это никого не удивляло, потому что и на остальной дворне в громадном большинстве лежала та же печать молчания, обусловившая
своего рода общий modus vivendi, которому все бессознательно подчинялись.
— Мне суждена другая доля… Меня манит недостижимое. Жизнь моя
пройдет бурно… Уничтожая все на
своем пути, принося страдания всем, кого роковая судьба свяжет со мною. И прежде всего тем, кого я люблю.
Прежде были просто толстосумы, влияние которых не переходило границ тесного кружка
своих однокашников, приказчиков и покупателей, а теперь капитал,
пройдя через банковское горнило, складывался уже в какую-то стихийную силу, давившую все на
своем пути.
Эх ты, Марьюшка, кровь татарская,
Ой ты, зла-беда христианская!
А иди, ино, по
своем пути —
И стезя твоя и слеза твоя!
Да не тронь хоть народа-то русского,
По лесам
ходи да мордву зори,
По степям
ходи, калмыка гони!..
И вот человечество в исторических
своих путях должно было
пройти безрелигиозный гуманизм, чтобы наступили времена религии богочеловечества, чтобы открылась человечеству религиозная правда о его окончательной земной судьбе.
Гносеология покинутых, предоставленных себе уже
прошла весь круг
своего развития, на
пути этом некуда уже податься.
Но, чтобы вступить окончательно на
путь богочеловеческий, человечество, по-видимому, должно
пройти до конца соблазн отвлеченного гуманизма, попробовать на вершине исторического процесса, в поздний час истории устроиться самостоятельно на земле, стать на ноги, отвергнув все источники
своего бытия.
Между тем солнце по небосклону
прошло большую часть
своего пути и готовилось уже скрыться за облаками, которые из белых сделались темными и фосфоресцирующими по краям.
Мне кажется, что ум человеческий в каждом отдельном лице
проходит в
своем развитии по тому же
пути, по которому он развивается и в целых поколениях, что мысли, служившие основанием различных философских теорий, составляют нераздельные части ума; но что каждый человек более или менее ясно сознавал их еще прежде, чем знал о существовании философских теорий.
Я
прошел бы гордо
свое назначение:
путь жизни был бы тих, казался бы и прост и понятен мне, жизнь была бы по силам, я бы вынес борьбу с ней…
Николай Всеволодович опять молча и не оборачиваясь пошел
своею дорогой; но упрямый негодяй все-таки не отстал от него, правда теперь уже не растабарывая и даже почтительно наблюдая дистанцию на целый шаг позади. Оба
прошли таким образом мост и вышли на берег, на этот раз повернув налево, тоже в длинный и глухой переулок, но которым короче было
пройти в центр города, чем давешним
путем по Богоявленской улице.
— Не сердитесь, не сердитесь, не сверкайте глазами… Впрочем, вы не сверкаете. Вам любопытно, почему я так откровенен? Да именно потому, что всё теперь переменилось, кончено,
прошло и песком заросло. Я вдруг переменил об вас
свои мысли. Старый
путь кончен совсем; теперь я уже никогда не стану вас компрометировать старым
путем, теперь новым
путем.
Таяли снега в поле, таяли зимние облака в небе, падая на землю мокрым снегом и дождем; все медленнее
проходило солнце
свой дневной
путь, теплее становился воздух, казалось, что пришло уже весеннее веселье, шутливо прячется где-то за городом в полях и скоро хлынет на город.
Захария во все время этого рассказа
ходил тою же подпрыгивающею походкой и лишь только на секунду приостанавливался, по временам устранял со
своего пути то одну, то другую из шнырявших по комнате белокурых головок, да когда дьякон совсем кончил, то он при самом последнем слове его рассказа, закусив губами кончик бороды, проронил внушительное: «Да-с, да, да, да, однако ничего».
Всякий человек в
своей жизни находится по отношению к истине в положении путника, идущего в темноте при свете впереди двигающегося фонаря: он не видит того, что еще не освещено фонарем, не видит и того, что он
прошел и что закрылось уже темнотою, и не властен изменить
своего отношения ни к тому, ни к другому; но он видит, на каком бы месте
пути он ни стоял, то, что освещено фонарем, и всегда властен выбрать ту или другую сторону дороги, по которой движется.
При жизни отца он много думал о городе и, обижаясь, что его не пускают на улицу, представлял себе городскую жизнь полной каких-то тайных соблазнов и весёлых затей. И хотя отец внушил ему
своё недоверчивое отношение к людям, но это чувство неглубоко легло в душу юноши и не ослабило его интереса к жизни города. Он
ходил по улицам, зорко и дружественно наблюдая за всем, что ставила на
пути его окуровская жизнь.
— Да, полковник, да! именно так будет, потому что так должно быть. Завтра же ухожу от вас. Рассыпьте ваши миллионы, устелите весь
путь мой, всю большую дорогу вплоть до Москвы кредитными билетами — и я гордо, презрительно
пройду по вашим билетам; эта самая нога, полковник, растопчет, загрязнит, раздавит эти билеты, и Фома Опискин будет сыт одним благородством
своей души! Я сказал и доказал! Прощайте, полковник. Про-щай-те, полковник!..
Кроме того, каждое время года обозначает еще
свой путь: где по весне
проходила дорога, там к лету образовался овраг, — и наоборот: где был овраг, там благодаря осеннему наносу ила открывалась ровная поверхность.
Пятьдесят лет
ходил он по земле, железная стопа его давила города и государства, как нога слона муравейники, красные реки крови текли от его
путей во все стороны; он строил высокие башни из костей побежденных народов; он разрушал жизнь, споря в силе
своей со Смертью, он мстил ей за то, что она взяла сына его Джигангира; страшный человек — он хотел отнять у нее все жертвы — да издохнет она с голода и тоски!
И схоронят в сырую могилу,
Как
пройдешь ты тяжелый
свой путь,
Бесполезно угасшую силу
И ничем не согретую грудь.
Вся разница, которую Червев допускал в
своих путешествиях во внимание ко временам года, заключалась в том, что весною и летом он
ходил босиком, а осенью и зимой совершал весь
свой путь в лапоточках.
Но сторонники мысли о подкопах и задних мыслях идут еще далее и утверждают, что тут дело идет не об одних окольных
путях, но и о сближениях. Отказ от привилегий, говорят они, знаменует величие души, а величие души, в
свою очередь, способствует забвению старых распрей и счетов и приводит к сближениям. И вот, дескать, когда мы сблизимся… Но, к сожалению, и это не более, как окольный
путь, и притом до того уже окольный, что можно
ходить по нем до скончания веков, все только
ходить, а никак не приходить.
В продолжение всего
пути до дому лицо его отражало удовольствие; тысячи самых отрадных планов
проходили в его седовласой голове: он мечтал, что как только Елизавета Николаевна поправится несколько в
своем здоровье, он увезет ее за границу, в Италию.
Так целый день и просидел Арефа в
своей избушке, поглядывая на улицу из-за косяка. Очень уж тошно было, что не мог он
сходить в монастырь помолиться. Как раз на игумена наткнешься, так опять сцапает и
своим судом рассудит. К вечеру Арефа собрался в
путь. Дьячиха приготовила ему котомку, сел он на собственную чалую кобылу и, когда стемнело, выехал огородами на заводскую дорогу. До Баламутских заводов считали полтораста верст, и все время надо было ехать берегом Яровой.
Она наряжалась бы, устраивала у себя журфиксы, воспитывала бы детей («сын в гимназии, дочь в институте»), занималась бы слегка благотворительностью и,
пройдя назначенный ей Господом
путь, дала бы
своему супругу случай уведомить на другой день в «Новом времени» о
своем «душевном прискорбии».
Всякий
проходил мимо самых несомненных краеугольных камней точно так же бездумно, как бездумно
проходит любой маленький чиновник
свой ежедневный крестный
путь от Песков до Главного Штаба или Сената.
Сошёлся я вдруг с одним послушником, Гришей, — в конторе монастырской занимался он. Замечал я его давно:
ходит между братией всегда поспешно и бесшумно юноша в дымчатых очках, незаметное лицо, сутуловатый,
ходит, наклоня голову, как бы не желая видеть ничего иного, кроме
пути своего.
Многие, — как и я, — ищут бога и не знают уже, куда идти; рассеяли всю душу на
путях исканий
своих и уже
ходят только потому, что не имеют сил остановить себя; носятся, как перья луковиц по ветру, лёгкие и бесполезные.
В одну ночь брат художник тихонько пустился по следам его и открыл, что наш велемудрый философ"открыл
путь ко храму радостей и там приносит жертвы различным божествам" — это так говорится ученым языком, а просто сказать, что он еженощно
ходил на вечерницы и веселился там до света, не делая участниками в радостях учеников
своих, из коих Петруся, как необыкновенного ума, во многом мог бы войти с ним в соперничество.
Он не был тем, что волокитой
У нас привыкли называть;
Он не
ходил тропой избитой,
Свой путь умея пролагать;
Не делал страстных изъяснений,
Не становился на колени;
А несмотря на то, друзья,
Счастливей был, чем вы и я. //..........
Таков-то был штабротмистр Гарин:
По крайней мере мой портрет
Был схож тому назад пять лет.
Левшин. Ничего! Теперь — страшно, а завтра — все
пройдет. И опять начнут люди толкаться… Упадет человек, которого затолкают, все замолчат на минутку, сконфузятся… вздохнут — да и опять за старое!.. Опять
своим путем… Темнота! А вот вы, барышня, вины
своей не чувствуете: вам и покойники не мешают, вы и при них можете громко говорить…
Путь свой на работах мы
проходили с ним точно иудеи в
своих странствиях пустынных с Моисеем, даже скинию
свою при себе имели и никогда с нею не расставались: то есть имели при себе
свое «божие благословение».
И кровь с тех пор рекою потекла,
И загремела жадная секира…
И ты, поэт, высокого чела
Не уберег! Твоя живая лира
Напрасно по вселенной разнесла
Всё, всё, что ты считал
своей душою —
Слова, мечты с надеждой и тоскою…
Напрасно!.. Ты
прошел кровавый
путь,
Не отомстив, и творческую грудь
Ни стих язвительный, ни смех холодный
Не посетил — и ты погиб бесплодно…
Сидишь ли ты в кругу
своих друзей,
Чужих небес любовник беспокойный?
Иль снова ты
проходишь тропик знойный
И вечный лед полунощных морей?
Счастливый
путь!.. С лицейского порога
Ты на корабль перешагнул шутя,
И с той поры в морях твоя дорога,
О волн и бурь любимое дитя!
Клементьев, если бы моя судьба была иная, — если бы моя молодость, — быть может, и моя слабость, — и красота этой женщины, и ее доброта, — потому что при всей
своей пустоте и пошлости она очень добра, — если бы все это не увлекло меня, то и я, быть может, умел бы
пройти путь жизни безукоризненно.
Проходил чудотворец
свой путь не во славе, не в почести, не в
своем святительском величии, а в смиренном образе бедного страннего человека…
Недаром царь любит Псару, недаром все люди
ходят в свете Псару, недаром все кланяются Псару! Кто, кроме Псару, сумел бы так ловко спровадить бездельников! А теперь узнайте, что сейчас здесь будет сам божественный сын Ра! Приготовьте
пути сокрушителю врагов, могущественному быку, который любит истину! Ибо он уже появился под порталом Пирауи, подобно солнцу, восходящему утром на востоке неба, чтобы залить весь мир
своими лучами!
— Говорю тебе, что святые отцы в
пути сущим и в море плавающим пост разрешали, — настаивал игумен. — Хочешь, в книгах покажу?.. Да что тут толковать, касатик ты мой, со
своим уставом в чужой монастырь не
ходят… Твори, брате, послушание!
А
ходил еще в ту пору по Манефиной обители конюх Дементий. Выпустив лошадей в лес на ночное,
проходил он в
свою работницкую избу ближним
путем — через обитель мимо часовни. Идет возле высокой паперти, слышит под нею страстный шепот и чьи-то млеющие речи… Остановился Дементий и облизнулся… Один голос знакомым ему показался. Прислушался конюх, плюнул и тихими, неслышными шагами пошел в
свое место.
И схоронят в сырую могилу,
Как
пройдёшь ты тяжёлый
свой путь,
Бесполезно угасшую силу
И ничем не согретую грудь.
В длинном расстегнутом сюртуке, болтающемся на нем, как на вешалке, заложив руки в карманы
своих необыкновенно длинных брюк, доктор
ходил из угла в угол, от стула к стулу, от портрета к портрету и щурил
свои близорукие глаза на всё, что только попадалось на
пути его взгляду.
Они недовольны жизнью, часто губят себя только потому, что
сошли с этого
пути, и не хотят признаваться в
своей ошибке.